История рождения и законы построения искусственной фразы Л.В. Щербы

1.1. История рождения «Глокой куздры»

Лев Владимирович Щерба – российский и советский лингвист, академик АН СССР, внесший большой вклад в развитие психолингвистики, лексикографии и фонологии. Один из создателей теории фонемы. Специалист по общему языкознанию, русскому, славянским и французскому языкам.

Родился в Минской губернии, в Киеве с золотой медалью закончил гимназию и поступил в университет. Затем вместе с родителями переехал в Петербург и перевелся на историко-филологический факультет Петербургского университета. В 1906—1908 годах жил в Европе, изучал грамматику, сравнительно-историческое языкознание и фонетику в Лейпциге, Париже, Праге. Преподавал в Петербургском университете, на Высших женских курсах, в Психоневрологическом институте для учителей глухонемых и учителей иностранных языков.

Среди его научных интересов были синтаксис, грамматика, вопросы взаимодействия языков, вопросы преподавания русского и иностранных языков, вопросы языковой нормы, орфографии и орфоэпии.

Л.В. Щерба — автор фразы «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка».

Эта фраза использовалась им в качестве учебного примера для студентов первого курса, а мы с ней познакомились благодаря книге «Слово о словах» его ученика, Льва Успенского.

Чтобы сконструировать собственные слова, нам необходимо детально разобраться, как построена эта фраза: «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокренка»

Итак, мы знаем, что данная фраза – искусственная, вместо значимой морфемы корня – бессмысленный набор звуков, остальные морфемы «настоящие» и имеют нормативное грамматическое значение.

Исходя из этого, произведем синтаксический, морфологический и морфемный разбор данной фразы.

О ком или о чем говорится в предложении?

О куздре. Куздра, куздр-а – существительное, употреблено в именительном падеже, имеет окончание -а, нарицательное, т.к. пишется со сторочной буквы.

Куздра (какая?) глокая. Глокая, глок-ая – прилагательное женского рода, т.к. имеет окончание -ая, употреблено в именительном пажедеже.

А падеж прилагательного – именительный (глок-ая куздр-а).

Из словосочетания глок-ая куздр-а вытекает, что куздра – существительное женского рода; теперь мы делаем вывод, что куздра – это существительное женского рода, следовательно, существительное 1 склонения.

Куздра (что сделала?) будланула, будла-ну-л-а – глагол совершенного вида, переходный (курдячит (кого?) бокренка), употребленный в прошедшем времени, на что указывает суффикс -л-, в единственном числе, женский род, т.к. окончание -а. В данном глаголе мы вычленяем суффикс -ну.

Этот глагольный суффикс чаще встречается в глаголах разговорной речи (например, руба-ну-ть, сыпа-ну-ть, коль-ну-ть) и имеет значение «однократности действия» или его мгновенности, моментальности (ах-ну-ть, цок-ну-ть).

Воспроизведем неопределенную форму глагола: отсечем суффикс прошедшего времени -л и добавим суффикс инфинитива -ть. Полученный глагол заканчивается на –уть, значит это глагол I спряжения.

Будланула (кого?) бокра, бокр-а – существительное, нарицательное, одушевленное (неодушевленное существительное имело бы нулевое окончание: буланула (что?) бокр); употреблено в единственном числе мужского рода (существительное женского рода имело бы окончание -у/ю, во множественном числе – окончание -ов).

Будланула (как?) штеко, штек-о – наречие, неизменяемая часть речи, в данном случае имеет суффикс -о, который (вместе с суффиксами -а, -е) имеет значение оценки действия (певуч-е, сильн-о, стремительн-о и т.д.).

Куздра (что делает?) курдячит, курдяч-ит – глагол, несовершенного вида; курдячит (кого?) бокренка- глагол сочетается с существительным в винительном падеже, значит, переходный; имеет окончание –ит; значит, во-первых, это глагол II спряжения, во-вторых, глагол стоит в настоящем времени, в единственном числе.

Курдячит (кого?) бокренка, бокр-енк-а – существительное, нарицательное, однокоренное существительному бокр, одушевленное. В данном случае «показателем» одушевленности является не суффикс -онок, несмотря на частоту образования слов с его значением «детеныш» (лягуш-онок, волч-онок), потому что в русском языке имеются и неодушевленные слова с данным суффиксом – боч-онок.

«Показателем одушевленности» будет являться окончание -а, «говорящее» нам, что слово отвечает на вопрос кого? Если бы слово отвечало на вопрос неодушевленного существительного (будланула что?), то слово имело бы нулевое окончание.

Синтаксический разбор: прил. сущ. нареч. гл. сущ. с. гл. сущ.

Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокренка (предложение по цели высказывания повествовательное, по интонации – невосклицательное, по количеству грамматических основ – простое, по наличию главных членов предложения – двусоставное; по наличию второстепенных членов – распространенное, осложнено однородными сказуемыми).

Таким образом, мы произвели синтаксический, морфологический и морфемный разборы. Эта работа помогла нам «оживить» «чучела слов», конкретизировать первичное восприятие фразы.

Сам Лев Владимирович Щерба (по словам Л. Успенского) представил такой «перевод» своей ставшей широко известной фразы: «Нечто женского рода в один прием совершило что-то над каким-то существом мужского рода, а потом начало что-то такое вытворять длительное, постепенное с его детенышем».

Л.В. Щерба сравнивал законы построения языка с алгеброй: «…нельзя утверждать, что моя искусственная фраза ничего не значит! Нет, она значит, и очень многое, только ее значение не такое, к каким мы привыкли.

В чем же разница? А вот в чем. Дайте нескольким художникам нарисовать картину по этой фразе. Они все нарисуют по-разному, и вместе с тем, - все одинаково. <…> никто не нарисует слона, который разбил бочку и катает бочонок? Никто! А почему?

А потому, что моя фраза подобна алгебраической формуле!»

Таким образом, несмотря на «абракадабру» вместо корневых морфем искусственная фраза информативна. Читатель может фантазировать, но его фантазия будет ограничена грамматическим и лексическим значением «тружеников языка»: суффиксами и окончаниями.