Обучающие программы и исследовательские работы учащихся
Помогаем учителям и учащимся в обучении, создании и грамотном оформлении исследовательской работы и проекта.

Объявление

Наш баннер

Сайт Обучонок содержит исследовательские работы и проекты учащихся, темы творческих проектов по предметам и правила их оформления, обучающие программы для детей.
Будем благодарны, если установите наш баннер!
Баннер сайта Обучонок
Код баннера:
<a href="https://obuchonok.ru/" target="_blank"> <img src="https://obuchonok.ru/banners/banob2.gif" width="88" height="31" alt="Обучонок. Исследовательские работы и проекты учащихся"></a>
Все баннеры...
Исследовательская работа: 
25 октября 1917. Как это было?

2. 25 октября 1917 года: история переворота

6 Октября Ленин дописывает статью «Удержат ли большевики государственную власть?» и тайно приезжает в Петроград. Троцкий открыто вносит на рассмотрение Петросовета революцию, призывает захватить власть рабочим и солдатам. Большевики готовятся к восстанию, и об этом уже знает весь Петроград.


10 октября двенадцать членов ЦК, в том числе Троцкий, Каменев, Зиновьев, Сталин и товарищ Иванов (он же Ленин) собираются на квартире меньшевика Суханова. На этом заседании происходит раскол. Одни считают, что нужно ждать, Ленин считает, что нужно немедленно действовать. Троцкий планирует восстание на 25 октября, когда в Петрограде начнется Второй съезд Советов. Он думает, что власть к большевикам перейдёт мирно.

Ленин опасается, что Керенский спохватится и, всё-таки арестует лидеров большевиков, как в июле. В двадцать пять минут первого начинается экстренное заседание Временного Правительства, на котором Керенский, испуганный слухами о выступлении большевиков, предлагает арестовать их лидеров. Министры его не поддержали. Большинство из них не верит в возможность большевистского выступления, во всяком случае, не теперь.

Так Алексей Никитин (министр внутренних дел) заявлял: «что касается выступления большевиков, о котором слишком много говорят, то я не думаю, чтобы они могли выступить за месяц до Учредительного собрания»[2]. Кузьма Гвоздёв (министр труда) с ним соглашается: «я сам двадцать лет был рабочим, и утверждаю, что рабочие за большевиками не пойдут». Таким образом, все министры, за исключение Александра Керенского не верили, что против них могут выступить.

Однако Керенский сам толкает себя и Временное Правительство в пропасть, больше из-за призрачной угрозы, чем от реальной опасности, или для острастки он приказывает закрыть большевистские газеты «Солдат» и «Рабочий путь». Сначала юнкера занимают типографии, после обрывают телефонную связь со Смольным. Эти действия подталкивают членов Временного Революционного Комитета созвать экстренное заседание, на котором Троцкий, Свердлов, Каменев, Дзержинский и еще семь человек принимают решение отбить типографии.

Тут же Троцкий рассеивая атмосферу нерешительности и неопределенности о которой Гиппиус пишет: «дело в том, что многие хотят бороться с большевиками, но никто не хочет защищать Керенского»[3] скажет: «форма первого ответа на правительственное наступление найдена… Литовцы и саперы выступают без промедления»[4] (имеются в виду Литовский полк и саперный батальон). И в это время, когда всё свершилось и начало делу положено, Павел Милюков с опозданием запишет: «Правительство и население теперь живет, не зная, что его ждёт завтра. Вместе с тем, я думаю, что Временное Правительство в случае выступления большевиков должно раз и навсегда покончить с ними», так оно и вышло, только наоборот.


В 12:20 в Мариинском дворце Керенский, на заседании предпарламента выступает ярко и убедительно. Произносит речь, в которой называет Ленина разыскиваемым государственным преступником, обвиняет ВРК в преследовании цели «во что бы то ни стало вызвать в России стихийную волну разрушений и погромов», не дать Учредительному собранию сойтись и «раскрыть фронт перед сплоченным железным кулаком Вильгельма!» (речь идет об армии короля Вильгельма второго, Германского императора).

Керенский, явно напирая на патриотизм, уже не ищет поддержки для себя и Временного Правительства. Он ищет поддержку суверенитета России и сохранения действующей власти. Стремится предотвратить разрушения, и при этом удержать в своих руках хотя бы ту малую толику власти, которой он обладает, до Учредительного собрания.

В защиту большевиков выступает Мартов: «репрессии не могут заменить необходимости удовлетворения нужд революции». И на выпад Керенского: «Министр иностранных дел будущего кабинета большевиков!» отвечает: «я – близорук и не вижу, говорит ли это Министр иностранных дел будущего кабинета Корнилова».

Ближе к ночи глава предпарламента эсер Николай Авксентьев говорит Керенскому, что большинство проголосовало за то, чтобы осудить военную мобилизацию большевиков и потребовать от Правительства начать мирные переговоры и передать всю землю в руки земельных комитетов. Керенский кричит, что Временное Правительство не малое дитя и не нуждается в подсказках.

Весь день продолжается подготовка к выступлению большевиков – к Зимнему дворцу стягиваются войска, потенциально верные Временному Правительству. Но, узнав, что будут охранять Зимний дворец, а не манифестацию, уходят в казармы и на Невский, присоединяясь к толпе.

Восстание еще не началось, не сделано ни выстрела. Ленин пишет очередное письмо в Сольный, в котором утверждает, что положение донельзя критическое, что яснее ясного, что выступить нужно именно теперь, что нельзя ждать и можно потерять всё. Отдав письмо квартирной хозяйке, он страшно нервничает и уже в восьмом часу одевается и идёт в Смольный. В биографиях Ленина напишут позже, что путь его полон опасностей и на каждом углу он встречает юнкера, готового его расстрелять. Это не правда. Его невозможно узнать в гриме. В городе не наберется столько преданных Временному Правительству юнкеров. Он добирается до Смольного без препятствий. Он заблудился лишь в самом Смольном, оказавшись там впервые.

Этой же ночью проходит заседание ЦК большевиков. В кабинете Троцкого Ленин воодушевленно говорит, что восстание происходит удачно, предлагает сформировать новое Правительство из большевиков. Однако единственное решение, которое принимают присутствующие – лечь спать, здесь же, на полу.

Утро 25 октября. Ленин пишет воззвание к гражданам России, в котором говорится, что Временное Правительство низложено, государственная власть перешла в руки Военно-революционного комитета. В то время, как это правда, лишь наполовину: Временное Правительство действительно утратило всякую власть (об этом свидетельствует то, что даже казаки, ненавидящие большевиков, отказались повиноваться Керенскому); но власть еще не принадлежит никому, Петроград живет привычной жизнью.

Как писал в своих дневниках полковник Коренев «на прилегающих к Невскому улицах «благополучные» россияне занимаются своими мирными делами и не подозревают вовсе, что стоят на пороге советского рая»[5]. В это время Керенский, опасаясь ареста, одолжив у Американского посольства автомобиль, покидает Петроград. Нужно отметить, что сделал это он в мужском платье.

В 12:40 большевики разгоняют Совет республики. По поводу чего Троцкий запишет: «обыватель мирно спал и не знал, что с этого времени одна власть сменяется другой! Зимний дворец еще не взят, но судьба его решится в течение ближайших минут». Узнав о бегстве Керенского, Зиновьев запишет, явно намекая на арест: «место пребывания бывшего министра-председателя Керенского не известно, но мы полагаем, что скоро его пребывание станет известно всем.»

В 14:48 на заседании Петроградского Совета Троцкий с трибуны говорит, что Временного правительства больше не существует. «Я не знаю в истории примеров революционного движения, где замешаны были бы такие огромные массы и которые прошли бы так бескровно». Ленин, которому Троцкий уступит трибуну, а зал устроит овацию, скажет о том, что рабочая и крестьянская революция свершилась. Хотя по сути этого еще не произошло. Вернемся к этому ниже.

Днём министры Временного Правительства узнают, что по городу расклеены плакаты с составом нового кабинета министров: Ленин – председатель, Троцкий – министр иностранных дел. В Зимний приходит заместитель председателя предпарламенты Владимир Дмитриевич Набоков и видит, что настроение министров крайне подавленное. К нему подходит Сергей Третьяков (внук основателя Третьяковской галереи) и выражает свою крайнюю злость на Керенского, говорит о том, что Керенский их предал. Набоков, никем не замеченный, покидает Зимний. Так могли поступить и другие министры, но они остаются в Зимнем. Им нужно выждать два дня до прихода подкрепления.

Они обедают, получают ультиматум от большевиков, решают его игнорировать и идут пить чай в залу без телефонов.

Последовательно происходят следующие события, которые явно свидетельствуют о том, что, если не все жители, то все силы столицы на стороне большевиков:

  • Штаб Военного Округа сдан;
  • Петропавловская крепость и крейсер Аврора, недавно вошедший в Неву, готовятся обстреливать Зимний.

Около десяти часов вечера оперный певец Федор Шаляпин стоит на сцене, одетый в костюм испанского короля Филиппа. Вдруг слышен пушечный выстрел. Публика в зале нервничает. Через минуту кто-то кричит из-за кулис: «это, видите ли, крейсер Аврора обстреливает Зимний дворец …». Опасаться нечего.

В это время художник Александр Бенуа с сжимающимся сердцем запишет: «неужели наступили последние минуты существования Зимнего? А ведь он рядом с Эрмитажем, с главнейшими сокровищами Российского государства, со всем тем, что мне лично дороже всего на свете». Зинаида Гиппиус смотрит на зарево и удивляется: «не сдаются. Но они почти голые: там лишь юнкера и женский батальон. Больше никого. Керенский улизнул, таки! А эти сидят, неповинные ни в чем, кроме своей пешечности и покорства, под тяжелым обстрелом, если еще живы».[6]

Идет Второй съезд Советов. «Гражданская война началась, товарищи!» - с отчаянием воскликнул Мартов из зала. Он требует прекратить обстрел Зимнего и начать переговоры.

Троцкий, перебивая Мартова, кричит: «С кем? Я спрашиваю, с кем мы должны заключить соглашение?». Зал ликует. Меньшевики и эсеры во главе с Мартовым покидают зал.

Рассмотрев все события, происходившие в течение 6 – 8 ноября (по новому стилю), мы видим следующе.

Во-первых, Временное Правительство не просто само обрекло себя на смерть, но, по сути, само и начало государственный переворот. Именно приказ об аресте большевистских типографий послужил толчком к свершению переворота.

Во-вторых, людей, живших в то время в Петрограде, можно разделить на следующие основные категории: «за революцию», «против революции», «не верят в революцию до последнего» и «живущие в неведении до последнего». Несомненно, что большая часть петроградцев относится к двум последним категориям. Что интересно, к третьей категории («не верят…») относятся многие большевики, и меньшевики, считая, подобно Мартову, что «теперь - не время».

Большая часть Временного Правительства также живёт в сомнениях или, даже, твёрдом убеждении, что выступления большевиков не случится. Абсолютно верят, и, даже, как будто знают, что перевороту быть: Лев Троцкий в Смольном, Ульянов (Ленин) в Разливе и Александр Керенский в Зимнем. И не смотря на то, что ни один человек не делает историю сам, эти трое являются ключевыми фигурами переворота.

В-третьих, «Великой Социалистической» или просто Революцией это событие считал только Ленин. Набоков позже напишет о власти большевиков: «… через какую-нибудь пару недель, когда большевики уйдут…», подразумевая временность из власти, до тех пор, пока армия, наконец, не восстановит порядок. И, даже, Лев Троцкий напишет: «… одна власть сменяется другой». Это – почти точное определение государственного переворота.


Из материала, представленного выше ясно, что большинство людей не заметили значительных перемен ни 26 октября, ни в последующие дни. Столичный обыватель не только не принимал в перевороте участия, но и даже не подозревал о нём.

Что-то знали о происходящем только те, кто заседал в Советах и получал телеграммы, кто заряжал пушки Авроры и Петропавловской крепости и отстреливался в ответ с набережной; те, кто заходил в Зимний и те, кто сдавался им в плен.

Петроградская городская дума не признала правительство большевиков и сформировала Комитет спасение родины и революции. Никто не верил, что большевикам под силу удержать власть. Меньшевики и эсеры потому и ушли со съезда Советов, что считали свой демарш худшим наказанием для большевиков, которые без них непременно потерпят крах. «Большевики могут захватить власть, но больше трех дней им её не удержать» - цитирует американский журналист Джон Рид одного из меньшевиков. – «У них нет таких людей, которые могли бы управлять страной. Может быть лучше всего дать им попробовать: на этом они сорвутся.»[7].

В заключение заостряю внимание на следующем: переворот был стихийным, как лавина в горах, он начался с попытки Керенского арестовать большевиков, набрал темп и ускорялся, принимая всё больший размах, пока не обернулся катастрофой. Каждое последующее событие вытекало из предыдущего, являлось следствием и логическим продолжением. Так, Троцкий не мог не отреагировать на агрессию Временного Правительства и попытку изолировать Смольный; Ленин не мог не приехать после того, как собрали Совет.

Что касается восприятия событий, то, даже сами большевики, подчас, не воспринимали их, как революцию. Они, как и министры Временного Правительства, во всем, что происходит, видели государственный переворот. Жители Петрограда, не причастные к военным действиям или демонстрациям, также не видели в происходящем ничего великого. Лишь Ленин и моряки Кронштадта и Гельсингфорса верили в Великую Революцию и боролись за неё.

Когда 8 ноября (по новому стилю) встало солнце, город проснулся «на пороге советского рая», зная лишь, что что-то теперь по-другому, что ночью были беспорядки, но кто победил – большевики или Временное знали только матросы.

Вывод. Гипотеза, выдвинутая мной, подтвердился, но не полностью. Всё население Петрограда знало о грядущем «деле», но никто не имел чёткого понятия о том, что надвигается. Даже большевики до самого момента переворота знали, готовились, но готовились на другое, более дальнее время, а «…не пред съездом Советов…».

Проведя анализ дневниковых записей участников событий я подтвердил выдвинутую мной гипотезу. Никто, поначалу, не воспринимал большевиков всерьёз. Даже новым правительством их почти никто не признал( параллельно Петроградская Госдума сформировало собственное правительство), что уж говорить о героях-революционерах.

Заключение

Следя за продвижением событий шестого, седьмого и восьмого ноября можно сказать, что после определённого рубежа едва ли что-то могло произойти иначе. Переворот, действительно, был стихийным, волнообразным. Как горная лавина, начавшись с малого, он не мог остановиться, а только идти, катится, наступать, нависать и множиться, безвозвратно утрачивая всякую возможность быть остановленным. События развивались стремительно, каждое последующее вытекало как логическое следствие из предыдущего, как единственно, что должно было свершиться.

Люди, жившие в то время в Петрограде, как видно из представленного выше материала, знали о том, что большевики готовят переворот, но ни имели понятия о том, когда и как это будет происходить. Что касается Временного правительства, они сами запустили эту страшную машину, не смогли её во время остановить и в результате приняли весь груз лавины сошедшей вниз по их вине.

Переворот прошёл, как и все перевороты, затронув в основном тех, кто непосредственно в нём участвовал. Он не изменил жизни рабочих, военных, интеллигенции и остальных людей, населяющих Петроград, что касается всей остальной России, то если смену власти не воспринимал даже в столице, то, как её могли воспринять во всей остальной стране. Людям казалось, что это лишь несерьёзный фарс. «Может быть лучше всего дать им попробовать: на этом они сорвутся...» - так со слов одного меньшевика, пожелавшего остаться неизвестным, в газете «Masses» написал Джон Рид. Так думали о случившемся все те, кто знали, что случилось.

Список литературы

  1. Бенуа А. Н. «Мой дневник» 1916-1918. М.,2006.
  2. Гиппиус З.Н. «Дневники» 1914-1917. М., 2017.
  3. Дан Ф. И. Amsterdam., 1985.
  4. Зыгарь М. Империя должна умереть: История русских революций в лицах. 1900 – 1917 / Михаил Зыгарь. – М. : Альпина Паблишер, 2017. – 909 с.
  5. Керенский А. Ф. «Потерянная Россия» М., 2014.
  6. Ленин В. И. «Полное собрание сочинений» в 55-и томах. М., 1985.
  7. Мартов Ю. О. М., 2015.
  8. Милюков П. Н. «Воспоминания» М., 1990.
  9. Нольде Б. Э. «В.Д.Набоков в 1917».
  10. Троцкий Л. Д. «Собрание сочинений» М.-Л. 1922-1927.
  11. Архив русской революции. В 22 т. Т. 7 – 8. – М.: «Терра»: Политиздат, 1991. – 334, 181 с. – (Русский архив).
  12. Протоколы заседаний ЦК партии социалистов-революционеров ( июнь 1917- март 1918) Вопросы истории., 2000. №7-10.
  13. Петроградский совет рабочих и народных депутатов в 1917 году: протоколы, стенограммы и отчёты, резолюции и постановления общих собраний, собраний секций, заседаний Исполнительного комитета, Бюро Исполнительного комитета и фракций, 27 февраля - 25 октября 1917. Под редакцией Б. Д. Гальпериной и В. И. Старцева СПб., 1993.

Объявление

Статистика